Влияние диаспор на современную американскую политику огромно. Фавориты
предвыборной гонки от обеих партий целенаправленно завоевывают афроамериканский
и латиноамериканский электорат, чьи голоса вполне способны переломить ход
кампании. Диаспоры привлекают внимание политиков не только своей численностью,
но и организованностью. В отличие от белых американцев, многочисленных, но
зачастую довольно пассивных и разделенных социальными и политическими
противоречиями, диаспоры, объединены общими проблемами и имеют развитую сеть организаций
способных, в случае необходимости, привести на избирательные участки тысячи
людей. Это привлекает к ним внимание американских политиков. Однако если
поддержка афроамериканской и латиноамериканской общин уже давно являются
крупнейшими факторами любой предвыборной гонки, то роль китайской общины в
общественной жизни США до сих пор исследована довольно слабо. Причина здесь во многом
кроется в смешанной идентичности американских китайцев. В зависимости от
статуса, дохода, семейных обстоятельств, места проживания и многих других
факторов они могут идентифицировать себя как американских китайцев, американцев
азиатского происхождения (asian americans) и просто американцев.
Вместе с тем китайская
община в США в 2010 достигла 4 миллионов человек (1,3% населения США)
увеличившись с начала 90-х годов XX века в два с половиной раза.[1] Кантонский
диалект китайского языка является четвертым по распространенности языком в США.
На данный момент этнические китайцы (хуацяо или хуарен) в США компактно
проживают в трех регионах: на Тихоокеанском побережье (преимущественно в
Калифорнии), Северо-востоке (Нью-Йорк, Нью-Джерси, Коннектикут, Пенсильвания) и
Гаваях.
Традиционно китайскую
иммиграцию в США разделяют на три периода: 1849-1882 гг., 1882-1965 гг., и 1965-по
наши дни.
Первый период связан с двумя масштабными событиями в истории США середины
века: золотой лихорадкой в Калифорнии и строительством Тихоокеанской железной
дороги. Потребность в большом количестве дешевой рабочей силы в столь
отдаленном и малонаселенном регионе привела к вербовке тысяч китайских рабочих,
преимущественно на юге Китая. Тем не менее, как только строительство Тихоокеанской
железной дороги, а вместе с ним и экономический бум на западном побережье
подошли к концу, начались массовые протесты белого населения движимого страхом
за свои рабочие места, культурными, религиозными, и расистскими предрассудками.
Они привели к принятию в 1882 году Конгрессом США «Закона о недопущении
китайцев» запрещающем въезд в США подданных Цинской империи. Принятию закона
предшествовала громкая анти-китайская компания, охватившая все тихоокеанское
побережье США. Компания не ограничивалась публикацией пугающих статей о
«безбожных чи-ни», но и нередко выливалась в массовые погромы (наиболее громкие
произошли в Калифорнии – в Лос Анжелесе в 1871 г. и в Чико 1877 г.). Эпоха
законодательного ограничения китайской иммиграции продолжалась в США вплоть до
1965 года.
Вторая волна китайской иммиграции началась, после того как массовые
движения за права человека привели к принятию «Закона о гражданских правах» 1964 г. Вкупе с
установлением в 1978 году официальных отношений с КНР это событие стало отправным
пунктом для новой волны китайской иммиграции в США.
Исторически для китайских
эмигрантов была характерна высокая степень сплоченности и крайне слабая
интеграция в американское общество. С конца XIX века большинство китайцев
проживают в городах, разделяясь на зажиточную элиту, занимающуюся
преимущественно торговлей и ресторанным бизнесом и массу простых членов общины
работающих по найму преимущественно на предприятиях принадлежащих китайцам. Причины
обособления и культурной замкнутости американских китайцев разнообразны. Именно
замкнутость и неспособность влиться в существующее американское общество было
главным аргументом сторонников запрета китайской иммиграции. Причиной подобного положения вещей долгое время служили
большие культурные различия, корпоративизм, бедность и необразованность китайцев,
расистские и религиозные предрассудки белого населения, законодательный запрет,
на межрасовые браки существовавший в большинстве западных штатов, сопротивление
со стороны белого большинства предоставлению американского гражданства
проживающим в США китайцам. Так, например, по переписи населения 1920 года
только 30% проживающих в стране китайцев имело американское гражданство. [2, с.
387]
Житель Сан-Франциско Гим
Чан вспоминал: «Я лишь изредка покидал чайнатаун, чтобы купить американские
товары. Вся область вокруг Юнион Сквер была опасной для нас, особенно в ночное
время вплоть до землетрясения 1906 года. На китайцев часто нападали хулиганы, и
мы все постоянно носили с собой полицейские свистки». [2, с. 390]
Как отмечала известный
писатель и правозащитник Ирис Чан в ходе своей публичной лекции в
Калифорнийском университете, отношение белого большинства к китайской общине всегда
было сильно подвержено влиянию множества внешних факторов политического,
экономического и социального характера.[3] Рассматривая циклы изменения
отношения к американским китайцам в США Чан отмечает, что в 40-х годах XIX века,
когда в Калифорнию прибыли первые китайские рабочие, отношение к ним со стороны
белого населения было, и долгое время оставалось вполне дружелюбным. Первая
волна гонений, начавшаяся в 80-е гг. XIX века на китайцев четко совпала с
окончанием масштабного строительства на западе США и экономическим спадом.
Нападение японского флота на Перл-Харбор и вступление США в войну, сделали
Китай союзником США и задали обратную тенденцию. В американских киножурналах
40-х годов Китай изображался страной мужественно сражающейся с жестоким и
могучим противником, остро нуждающимся в американской помощи. Этот образ страдающего
товарища по оружию, существенно повлиял на настроения в американском обществе и
в одночасье перевел американских китайцев из категории социальных париев в
категорию представителей дружественного народа ведущего справедливую борьбу с
общим врагом. Показательно, что, не смотря на это, китайцы нередко оказывались
жертвами нападений адресованных американским японцам. Ирис Чан упоминает
практику ношения членами китайской общины специальных значков «Я - китаец»
призванных оградить их преследований. В 50-е годы в условиях разгула
маккартизма и «красного страха» столь же резко и неожиданно американские
китайцы стали потенциальными «шпионами». Поражение во вьетнамской войне,
широкое движение за гражданские права и признание США КНР стали отправной
точкой для очередного потепления. В 80-е годы, союз США и КНР против СССР окреп,
а новый поток китайских иммигрантов в США принес множество квалифицированных
специалистов, многие, из которых получили образование непосредственно в США. К
этому поколению иммигрантов принадлежат нобелевские лауреаты, физик Стивен Чу и
Дэниэл Цуй, астронавты Лерой Чао и Эд Ву, сенатор Хирам Фонг и федеральный
судья Томас Танг. Образованные, законопослушные и трудолюбивые представители
китайской общины в 80-е годы стали видеться американским властям чуть ли не
эталоном успешного иммигранта в США. Однако окончание холодной войны привело к
серьезным переменам во внутриполитической жизни США. С распадом Советского
Союза консервативные силы внутри страны не могли смириться с потерей столь
серьезного ресурса мобилизации населения как советская угроза. В этой ситуации
коммунистический Китай и как ни парадоксально американские китайцы оказались
наиболее подходящими кандидатами на роли внешнего и внутреннего «врага». Отправной
точкой новой анти-китайской волны в США стал доклад сенатской комиссии
возглавляемой сенатором-республиканцем Коксом
опубликованный в мае 1999 года. Обвинения в адрес многих американских
китайцев в шпионаже в пользу КНР, содержавшиеся как в тексте доклада, так и
публикациях вдохновленных докладом журналистов.
Импульсом для начала
притеснений стал доклад учрежденной в 1998 году по инициативе республиканских
законодателей «Комитета по проблемам американо-китайских отношений в сфере
безопасности и торговли вооружениями». В докладе представленного комитетом была
представлена масштабная картина шпионской деятельности КНР в США проводимой
зачастую американцами китайского происхождения. Самым громким делом в отношении
американских китайцев стало судебное преследование сотрудника лаборатории в
Лос-Аламос Вэнь Ли Хо обвиненного в передаче спецслужбам КНР данных о
боеголовках стратегических ракет «Трайдент». Не менее скандальными была
кампания по преследованию активистов демократической партии китайского
происхождения близких чете Клинтонов – Чарльза Три, Джона Хуанга и Джона Чунга.
Хотя обвинения предъявленные фигурантам изначально включали только
злоупотребления при сборе пожертвований, республиканские законодатели
пристально следившие за ходом расследования всячески старались придать следствию
политический характер, пытаясь доказать причастность к пожертвованиям китайских
спецслужб. Пресса подхватившая тему китайского шпионажа сильно повлияла на
умонастроения нации, возродив недоверие и подозрения в отношении американских
китайцев. Президентство Джорджа Буша стало еще более тяжелым испытанием для
китайской общины. Своего апогея анти-китайские настроения достигли в 2001 году
после того как ВВС КНР задержали американский разведывательный самолет и удерживали его экипаж в течении нескольких
дней.
Конец компании положили
только террористические атаки 11 сентября 2001 года отвлекшие общественность и
политиков от проблем связанных с Китаем.
Сноски:
| 